Веселый таксист в белых арабских одеждах за 20 минут домчал меня до аэропорта, с честными глазами попытался надутьпри расчете, после чего растворился в огнях ночного Маската. Я прошел регистрацию, сдал рюкзак со снаряжением и,пройдя паспортный контроль, пошел скучать в ожидании посадки. На самом деле, скучать я не умею. В голове после двухс половиной недель, проведенных в Омане, столько впечатлений, что только успевай записывать. Напротив восседалиседобородые старики-арабы, добродушно поглядывая на то, как я строчил в записной книжке, а женский голос без усталисоветовал летать самолетами «Qatar Airways». Я был не против, и уже через полчаса летел домой…

Маскат. Прибытие.

Биологам, особенно тем, кто понастырнее, нет-нет, да и удается попасть туда, где цивилизация еще не успела привести природук единому знаменателю. Одно из таких мест на нашей планете – Оман. Промышленности здесь, кроме нефте и газодобычи, практическинет. Население невелико. Туризм развит слабо. Естественно, что из океана все самое крупное уже выловлено: современные методылова и растущие потребности оставляют тунцам и акулам мало шансов. И не только им. В Омане осталось еще много мест, где наевропейцев смотрят, как на диковинку, а на морском дне пока не увидишь пластиковой бутылки…

Итак, моей основной задачей был сбор необходимого для исследований материала у побережья Омана. Граждане России, не обремененныедипломатическими паспортами и большими состояниями, в экзотические страны могут попасть только через туристические агентства.Биологу в такой ситуации можно попытаться найти коллегу, работающего в местном университете. Что я и сделал. Мне подсказали,что в университете Маската работает бельгиец Мишель Клэребут, специалист по кораллам. Связался с ним, а он как бы невзначайобмолвился, что собирается на полевые работы на границу с Йеменом. Я, естественно, стал напрашиваться с ним. Нырять в районестолицы Омана мне представлялось менее интересным и менее продуктивным, нежели где-нибудь в глубинке. Мишель согласился: вдвоемработать веселее.

Предупреждаю сразу: получение оманской визы – процесс очень «постепенный». Можно было действовать через международную службууниверситета, но в результате оказалось, что лучше связаться с отелем, который все и оформил. Другое дело, что далеко не всеотели оформляют визы.

11 января.

Лечу в Маскат с пересадкой в Дохе. Из мусульманских стран я до этого бывал только на Мальдивах и в Объединенных Арабских Эмиратах.Там турист из Европы – почетный гость и кормилец. Здесь же я пока правил игры не знаю.

12 января.

Мишель заехал за мной в отель, с полчаса покатал по городу (бегло показал местные достопримечательности) и повез к себе в университет.Это – единственное высшее учебное заведение в стране. Студентов женского и мужского пола здесь поровну. Девушки живут в общежитиях натерритории университета и в 22.00 обязаны быть в своих комнатах. Юноши живут в городе. Преподавательский состав более чем наполовинусостоит из иностранцев, которые также живут на территории университета. Преподавание ведется на английском языке. В Департаментеморских исследований и рыбного хозяйства всего один оманец. Зато двое русских, бельгиец, индус, англичанин и т.д.

13 января.

После завтрака Мишель забрал меня из отеля и повез к месту яхтенной стоянки. Там у него лодка. Загрузились, трактор оттащил нас кспуску в воду, и лодка заплясала на волнах. Загудели два мотора, и мы понеслись в Индийский океан. У сегодняшнего погружения двеосновные цели. Для меня – проверка нового снаряжения. Для Мишеля – убедиться, что со мной под водой не будет проблем. Вслух этоне произносится, но мне и так понятно. Ведь мы только второй день знакомы.

Погода – блеск! Солнечно, ветра нет, с океана накатывает пологая зыбь. Двигаемся в километре от берега. Через полчаса завернулиза один из островов, дошли до входа в спрятавшийся за ним заливчик и привязались к бую. Бухточки вокруг перегорожены рыболовнымисетями. Оделись, я опрокинулся через борт, выжал воздух из жилета, попробовал нырнуть. Недогрузился, вернулся к лодке, взял дляверности еще пару грузов. О! Так нормально.

Пошли. Температура воды +22°, под буем 6–7 метро
в, дно чистое, песчаное. Вода мутная, видимость около 10 метров. В толще висятнеопрятные нити-хлопья явно растительного происхождения. В Омане регулярно (иногда по 2–3 раза в год) случаются «красные приливы»,во время которых гибнет большое количество морских организмов. Причина – апвеллинги.

Это значит, что в периоды устойчивых ветров с глубины к берегу поднимается холодная вода с высоким содержанием растворенныхнеорганических веществ и относительно низким содержанием кислорода. В этих условиях пышно «расцветают» одноклеточныеводоросли-динофлагелляты, выделяющие в воду токсичные вещества. Как раз совсем недавно закончился (вернее, заканчивается)очередной «красный прилив»: на обратном пути мы зашли в устье одной из рек – так вода вокруг лодки была бурой.

Первое, что я увидел на дне, – закопавшаяся в песок большая каракатица, размером с крупную курицу. Такие здесь в магазинах продаются.Местные жители их, а также других головоногих – кальмаров и осьминогов – употребляют в пищу, а вот крабов и лангустов – нет.Ракообразные и донные моллюски (двустворчатые и брюхоногие) – еда «нечистая». Кроме того, опыт поколений показывает, что в тех местах,где регулярно «цветут» водоросли, фильтраторов-двустворок действительно лучше не есть.

Мы потихоньку двигались вдоль основания покрытой кораллами скальной стенки (12–14 м). Картинка печально-привычная. Красочнымирыбками меня не удивишь (морской биолог, все-таки), довольно много разнообразных мягких кораллов, а вот живых древовидных илистолообразных колоний кораллов-акропор почти не было. Только мертвые, покрытые черно-зеленым слизистым налетом. А ведь пару месяцевназад они были живы. Скорее всего, дело в «красных приливах». Мишель говорит, что кроме них кораллы губят рыбаки. И точно – вскоремы наткнулись на здоровенный кусок обросшей водорослями рыболовной сети, укутавшей участок кораллового склона.

Крупные головчатые колонии коралла-поритеса в значительно лучшем состоянии: возвращаясь к лодке, мы прошли над довольно приличнымучастком. Но в целом – кошмар! Все буро-зеленое. Под кораллами прятались морские ежи-диадемы с длинными черными иголками, маленькаямуренка торчала из норы, вертелись рыбы-попугаи и рыбы-бабочки. Но немного. Увы…

На юг через пустыню.

14 января.

День провели в сборах. Выезжаем на юг. У Мишеля небольшой грант от местного Министерства рыбной промышленности. Надо разобраться,какие виды морских огурцов (голотурий), обитают на крайнем юге (вернее, юго-западе) Омана. И есть ли там виды, перспективные длясбора на экспорт в страны Юго-Восточной Азии. Работа по моему гранту предполагает сбор колониальных организмов – мшанок, обитающихна обломках кораллов, раковинах моллюсков и водорослях. В наших планах – пересечь страну на машине, взяв с собой все необходимоеоборудование, поселиться в небольшом отеле и в течение недели нырять во всех возможных бухтах и заливах – искать голотурий и собиратьмшанок.

15 января.

Встали в 3.30, позавтракали и через час выехали. За 11 с половиной часов с небольшими остановками мы проехали более 1100 километров.Из Маската с побережья мы выехали на плоскогорье и, постепенно набирая высоту, помчались по пустыне. Уже через три часа мы поднялисьпочти на тысячу метров над уровнем океана. Чего я не ожидал в пустыне, так это густого тумана. Да и температурка была вовсе не«пустынная» – 8 градусов. К полудню потеплело до +14.

Вся атрибутика пустыни была налицо. Это так называемая «пустая четверть» – огромный кусок Аравийского полуострова, поделенный междуОманом, Йеменом и Саудовской Аравией. Здесь ничего нет, кроме некоторого количества нефти, по поводу которой страны-соседи долгоспорили, но потом договорились. Скудная растительность и редкие оазисы, а в основном – песчаные дюны пополам с верблюдами и раскаленнымикамнями. И ветер, нестихающий ветер… Он несет песок через шоссе. Время от времени вдалеке проносятся смерчи. Из ветра и песка выныриваетвоенный патруль. Очки и платки на лицах, иначе здесь нельзя. Проверка документов, и мы продолжаем путь.

Еще через восемь часов мы перевалили через хребет и стали спускаться на прибрежную равнину, к