Скорость на этом отрезке пути достигала, вероятно, километров до сорока в час. Наконец спуск окончился, и олени пошли тише. Впереди еще около 120 километров до ближайшего станка. С любопытством смотрю по сторонам, олени идут ровно. Ландшафт безжизненный, холмы сменяются холмами. Небольшой встречный ветерок надоедливо бьет в лицо. Постепенно привыкнув к шагу оленей, я уснул. Просыпаюсь от толчков в плечо, мой спутник будит меня и говорит: Приехали. Кругом тундра, темно,— видимо ночью Мы пошли куда-то в сторону и вскоре подошли к небольшой землянке, имеющей вид усеченной пирамиды. Дверь в нее была небольшая, с очень высоким порогом. Это оказался первый станок между Тикси и Булуном. Он был необитаем и служил приютом на случай пурги. В середине стояла железная печь, низкий столик, за которым нужно сидеть прямо на полу, несколько поленьев в углу да куча наколотого льду. Этот станок сложен из почти неотесанных еловых бревен, положенных одно на другое, щели законопачены мхом. Единственное окно изо льда. Освещается станок свечами. Но при всей этой бедности станок является убежищем, где можно заночевать, согреться и напиться чаю, а чай в зимней поездке, особенно длительной, имеет огромное значение. С чая в Якутии начинается и заканчивается любая поездка, чай пьют на всех остановках. Наш проводник тоже начал с того, что разжег печку и поставил на нее чайник со льдом. В станках, которые мне пришлось посетить, чай варили в любой посуде, главным образом в больших чайниках, чашах, а